Это интервью с Людмилой Гурченко вышло в “Российской газете” почти год назад, когда фильм “Пестрые сумерки” был только что снят. Почти год фильм добирался до экранов и на этой неделе наконец выходит в прокат – по случаю юбилея актрисы.
Сейчас, когда тема снова стала актуальной, напомню эту беседу – она будет интересна тем, кто уже посмотрел эту музыкальную мелодраму, или только собирается ее посмотреть.
«Пестрые сумерки» — так называется музыкальный фильм, где автором идеи и фактически режиссером выступила Людмила Гурченко. Его предпремьерные показы состоялись в московских кинотеатрах «Художественный» и «Пионер», а также в кинотеатральном центре «Эльдар».
Первые впечатления
Они многослойны. Первое и главное: это высказывание такой искренности и откровенности, каких актриса еще себе не позволяла. Такая искренность редко сочетается с абсолютной выверенностью и с полной гармонией, так что неровность картины входит в ее художественный мир элементом почти необходимым. Сказывается и то, что хороший театральный режиссер, взявшийся было за постановку фильма, в последний момент отказался, и картина осталась без режиссера. В результате работу завершил ее оператор Дмитрий Коробкин. И разумеется, рядом с ним – Людмила Гурченко.
Гурченко здесь причастна ко всему: она автор идеи, автор музыки, она импровизировала многие диалоги в сценарии, написанном Олегом Антоновым. Многие фабульные мотивы, связанные с ее героиней, заставят нас по-новому увидеть собственную судьбу великолепной актрисы и разносторонне талантливого человека. А главное – фильм пронизан ее волнением, ее любовью, ее личностью. Это абсолютно авторское высказывание — в формах музыкальной мелодрамы, рассчитанной на массовый экран.
Но массового экрана, очевидно, не будет. Наши кинотеатры так давно приучают публику к крутым боевикам и подростковым фэнтези, что фильмы без спецэффектов и выстрелов вообще не имеют в прокате шансов. В глазах новой публики они выглядят «немодными».
Между тем публика «Эльдара» — а там были люди всех возрастов, — устроив овацию, кричала съемочной группе: «Нам нужны такие фильмы!». То есть фильмы, пронизанные не агрессией, а любовью.
В основе сюжета – реальная судьба. Об этой судьбе уже рассказывала «РГ» в нескольких публикациях. Герой и публикаций и фильма – Олег Аккуратов, слепой от рождения, но необыкновенно одаренный музыкант. В кино эту роль воплотил молодой актер Дмитрий Кубасов. Он играет человека решительного, который сумел взять свое будущее в свои руки. В жизни судьба Олега складывается гораздо тревожнее (на фото ниже — реальный Олег Аккуратов за роялем). Когда-то отдавшие его, четырехлетнего, в детский дом, родители вспомнили о нем, едва талант сделал его перспективным, а его имя появилось в газетах. И вместо того, чтобы учиться, молодой музыкант теперь фактически заперт в родном Ейске, где играет для заработка.
В канун Нового 2010 года, после премьеры картины «Пестрые сумерки», мы говорим с народной артисткой Людмилой Гурченко.
«Такие рождаются раз в сто лет»
Российская газета \ Как вы встретились с Олегом Аккуратовым?
Людмила Гурченко \ Чистая случайность. Великолепный джазовый пианист Михаил Окунь, с которым мы вместе работали, — как-то сказал: «Я хочу тебя познакомить со своим учеником. Только он слепой». И дал мне видеозаписи, где был снят мальчик лет четырех, который творил у рояля чудеса. Замечательно играл джаз, классику – все, что слышал по радио. Мне рассказали, что в три года он подполз к пианино, которое было у дедушки и бабушки, и принялся на слух играть Первый концерт Чайковского. На другой записи ему уже семнадцать, и он с симфоническим оркестром играет в Зале консерватории. Рядом с ним у рояля директор Армавирской специальной музыкальной школы слепых и слабовидящих детей Александра Кирилловна Куценко. Я думала: как же он будет вступать, не видя дирижера. Но она его тихонько трогала за локоть – и он начинал играть. Его техника ошеломляла. Так мы с ним познакомились – здесь же, у меня в квартире. Он сел за рояль и заиграл. А знает он практически все: «От Ромула до наших дней хранил он в памяти своей»…
РГ \ При этом ни разу не видя ноты!
Гурченко \ Его научили читать ноты по системе Брайля. У него абсолютный слух и космическая память. В консерватории сказали: такие рождаются раз в сто лет. Он знал весь мой репертуар, и если мы договорились о каких-то темпах или паузах, через месяц я уже забыла — он помнит! Словно всю жизнь пели вместе. И мне не давала покоя мысль: как можно, чтобы о таком феномене люди не знали! И вот в театре «Современник» устроили благотворительный вечер в пользу больных детей. Играли в основном рок: сцена заставлена инструментами, рояль поставить негде. Олег приехал в сопровождении директора интерната и завуча по музыкальной части: он же слепой и один не может! Миша Окунь достал электроклавиши со звуком рояля, но нам разрешили спеть только одну вещь. Концерт записывался каналом НТВ. Я представила публике молодого музыканта из училища… не стала говорить, что для слепых. Сказала: для самых талантливых детей. Мы вышли, он сел за рояль, мы спели «Мороз и солнце – день чудесный…». И сразу, не давая времени для аплодисментов, он запел по-английски. Это надо слышать – думаю, сам Фрэнк Синатра послушал бы его с удовольствием. Поразительно, что он себе аккомпанирует не аккордами, как это делают Стив Уандер или Рэй Чарльз. Он – солирует, и это отдельная поэзия. Он даже знает акценты: чикагский, нью-йоркский… Откуда? Он это слышал и в совершенстве запомнил!
РГ \ Он владеет английским?
Гурченко \ Он может петь и по-английски, и по-немецки. Научился по аудиоплейеру. И вот он спел – и зал встал. Я вам честно скажу: впервые мне был послан такой праздник! Ну а потом… проходят дни, мы ждем, когда НТВ покажет этот концерт. Концерт показали – но этот номер вырезали! Это такой был удар! У нас ведь к инвалидам до сих пор относятся как к обузе, которую лучше не видеть. Ну, а потом был юбилейный вечер Эльдара Рязанова на Первом канале, он там выступил, и его, наконец, смогла увидеть вся страна – я была счастлива.
РГ \ И с той поры, по-моему, у него началась полоса везения…
Гурченко \ В его судьбе приняли участие мои друзья. Это люди очень щедрые, хорошо знают проблемы наших детей и многое для них делают. Мы с Олегом у них выступили. Он произвел потрясающее впечатление. Через месяц в квартире, подаренной ему городом Армавиром, стоял новый рояль. Потом они отправили его в Америку, в школу для музыкально одаренных слепых. Ему там сразу предложили остаться и продолжать учебу. Но… что-то не готово было для такого крутого поворота в судьбе. Он был привязан к этим двум женщинам, которые все делали для него в армавирском училище. Они ему как матери.
РГ \ А родители?
Гурченко \ Родители в Ейске. Матери было 15 лет, когда она его родила. Я ее встретила в передаче «Пусть говорят» — очаровательная женщина, у нее теперь другая семья. У отца — тоже. А мальчик с четырех лет в интернате. Его бы туда и не приняли, если бы не эти две женщины, которые разглядели в нем талант. Александра Кирилловна, директор музыкальной школы, и Галина Николаевна, зав. по музыкальной части. Они святые люди — все для него сделали.
РГ \ У героя фильма все заканчивается вполне благополучно: он едет учиться в Торонто вместе с бывший мужем вашей героини – знаменитым джазовым пианистом. И мы, успокоенные, уходим из зала. Судьба Олега в жизни складывается, по последним сведениям, не так удачно?
Гурченко \ Когда замечательный режиссер театра «Геликон-опера» Дмитрий Бертман увидел Олега по телевизору, он сразу сказал: ему нужно ехать в Канаду – учиться джазу. Мы так и написали в сценарии. Мне понравилась эта мысль о Канаде, стране Оскара Питерсона, группы «Кровь, пот и слезы» — это все музыканты, которых я очень люблю. Так его судьба в кино опередила его судьбу в жизни. А потом все пошло под откос. Он вернулся на каникулы в Россию, и отец его обратно уже не отпустил, стал на нем зарабатывать. Подобрали в Ейске оркестрик, и он там где-то выступает, даже в ресторанах – зарабатывает семье… И больше я ничего о нем не знаю…
«Как научиться быть собой»
РГ \ Вернемся к фильму. Он снят по вашей идее. В какой мере характер его героя списан с Олега?
Гурченко \ Характер совершенно другой. Олег – мягкий, уступчивый. А мы хотели, чтобы зритель не жалел его, а уважал в нем сильного человека. Это – мужчина. С Олегом у нас установились отношения, какие бывают у очень духовно, музыкально родственных людей. Они боятся разрушить эту музыкальную гармонию, которая только еще начинает складываться. Ведь талант во многом зависит от того, что с ним сделают люди. Люди – разные: можно так кольнуть человека, тем более беспомощного, слепого.
РГ \ Потенциальный Стив Уандер играет в Ейске в ресторанах, его оттуда не выпускают. А ему нужно учиться…
Гурченко \ Ему нужно учиться собственному голосу. У каждого певца свой тембр. Вы сразу узнаете Утесова, Шульженко, Русланову, Пугачеву. Сразу узнаете манеру Оскара Питерсона, Билла Эванса, Эрролла Гарнера… Олег все это уже усвоил. Как в кино: актер начинает с подражания учителям. Подражание – это только первые шаги. А свой стиль он только начал обустраивать. И тут его оборвали. А ему еще нужно научиться быть собой – Олегом Аккуратовым.
РГ \ Вы в фильме играете знаменитую звезду, но эта картина – об одиночестве. О страшном одиночестве на публике. Это удел всех талантливых людей?
Гурченко \ Я как-то не очень много видела талантливых, «штучных» людей, которые были бы в полном порядке. Что такое счастье в бытовом понимании? Утром ты идешь на любимую работу, а вечером возвращаешься к любимой семье, где тебя ждут. Но я такого почти не встречала. Конечно, бывают счастливые семейные пары, для которых работа и семейные радости – одно целое: Герасимов – Макарова, Александров – Орлова, Ромм — Кузьмина… В моей жизни такого не было. Но я отвечу на ваш вопрос: да, если ты отдаешь всю себя публике – то домой приходишь выдохшейся, совсем не «звездной», и уже не можешь отдать семье все то, что она должна от тебя получить. Но тут, понимаете, или – или. Да, конечно, фильм и об этом. Моя героиня уже на закате своего актерского века, но в ней есть нерастраченная жажда материнства. Моя любимая артистка Валентина Серова говорила: «Люся, вы не представляете себе, как это интересно, — отдавать свой опыт молодым людям, которые не знают, что это такое, и смотрят на тебя во все глаза!». Серова владела редчайшим искусством, каким обладала, к примеру, Мэрилин Монро: быть на экране женщиной. Этого не объяснишь. Нельзя быть женщиной по команде режиссера: «Будьте женщиной!». Да хоть ты в трусах выйди – все равно ты не женщина. А можно закутаться в паранджу по самые уши – а зал будет все равно трясти, потому что вышла — женщина! Особое существо!
РГ \ В фильме есть очень жестокий диалог между вашей героиней и этим слепым парнем.
Гурченко \ А это из опыта нашего общения с Олегом. Он спросил: «Сколько вам лет?». Директор школы ему объясняет: «Это не принято, Олег, спрашивать у женщины, сколько ей лет!». «А почему? – говорит. – Я знаю, сколько Баху лет, Бетховену, почему нельзя об этом спросить?». Смешной мальчик! И я вспомнила себя в его годы. Как ко мне приходило это чувство возраста. Мне было 20 лет, когда я снималась в «Карнавальной ночи», я снимала угол – в общежитии после невероятной славы, которая на меня обрушилась, жить было невозможно. Соседке моей как раз исполнилось 30 лет. Я на нее смотрела и думала: нет, до этой старости я не доживу, я себя уничтожу! А потом миновали и тридцать, и сорок. И уже называют по имени-отчеству, и голова стала побаливать. Помню, мы закончили съемки «Вокзала для двоих», и у меня впервые заболел затылок – мы снимались дни и ночи! И уже почему-то не сплю, а думаю о роли, о тексте, раньше такого не было… Уже ненормальность пошла: актер – это аномалия! И вот все это я перевела в диалог: возраст – это когда один за другим уходят твои друзья, твои коллеги… Вот ушли Миронов, Высоцкий, Абдулов… — дорогие тебе люди, которые были рядом, с которыми ты работала, — они уходят. А когда началась перестройка, от нищеты в искусстве стали бежать из кино твои партнеры. Мрачная, жуткая картина. Отсюда чувство одиночества. И еще: уходят роли. Роли, которых ты не сыграла и уже никогда не сыграешь. Все это я и попыталась передать в этом жестоком монологе. Не знаю, насколько это будет интересно нашим «тинейджерам», но ведь и их через пять лет станут называть по имени-отчеству. И я так ненавязчиво попыталась рассказать эту историю – для умных.
«Отчего так пусто стало…»
РГ \ Век настал жестокий, это правда, — нравы жестокие»! Отрицание советского прошлого переросло в отрицание опыта целых поколений. Хотя этот опыт бесценен. Без него страна будет беспрерывно наступать на те же грабли.
Гурченко \ Надо понять, что базис, каким бы он ни был, выстроен именно теми поколениями. Без него вся надстройка шатается! Какими мы были счастливыми, когда пришла перестройка! Но потом далеко не лучшее взяли из западной культуры. Взяли самое больное, самое деструктивное. Поэтому хотелось сделать фильм, где не будет выстрелов, погонь, убийств и наркотиков. Фильм, для людей, сохранивших способность думать. Меня поразила эта история слепого гения, взятая из жизни. Почему бы о ней не рассказать?
РГ \ Из фильмов, где вы так или иначе затрагивали свою судьбу, уже можно делать сериал: вспомним хотя бы «Аплодисменты, аплодисменты», где вы уже подступали к этой теме. Сейчас, на премьере «Пестрых сумерек», из зала вам кричали: нам такие фильмы нужны! Зрители имели в виду качество картины, которое можно определить словом, ставшим почти бранным, — гуманистическая. Но мы с вами прекрасно понимаем, что прокат именно гуманистические картины не жалует. Какой вам видится ее судьба?
Гурченко \ Я думаю, и здесь помочь может только случай. Российские фильмы не интересуют прокатчиков. Они почти никогда не делают нужных сборов. И весьма скромны по бюджетам.
РГ \ Ваша картина не производит впечатления бедной.
Гурченко \ Ну а как же! Мы приносили на съемки все свое: мебель, костюмы. Как-то к нам домой пришла убраться женщина – и в ужасе закричала: «Вас обокрали?». Она была почти права: мы вынесли все что можно. Но с прокатом будут проблемы. Прокат ориентируется только на тинэйджеров – это его главная публика. Хотя наша картина, как уже стало ясно после первых же показов, собирает людей всех возрастов. Много молодежи. Пока было только три показа – и все прошли с нарастающим успехом.
РГ \ Вся музыка к этому фильму написана вами – как это происходит?
Гурченко \ У меня не было ни одной роли, где во мне не звучала бы моя личная музыкальная тема. Даже если это фильм немузыкальный – «Старые стены» или «Пять вечеров», к примеру. Я без этого не могу. Как на съемках «Сибириады» я не могла быть во французском белье и пользоваться духами «Шанель» — только «Красная Москва»! Я так обживаю роль. И в этом решающее значение имеет музыка. Когда-то я писала песни, меня за это больно били и критики и профессиональные композиторы. Особенно когда на песенном конкурсе первое место заняла моя песня «Праздник Победы». Пела Маргарита Суворова, зал неистовствовал, а критика на меня обрушилась такая, что нельзя было поднять голову. Я все обиды спрятала на дно души. Но вот однажды мне нужно было в каком-то фильме спеть. Мне принесли семь песен, написанных разными композиторами – их петь было невозможно. Тогда я и решилась.
РГ \ А стихи? Для песен нужны тексты!
Гурченко \ Все – случай, все – неспроста. Очень часто в разных городах после концерта мне дарят маленькие книжечки. В них стихи местных авторов: «Прочитайте – здесь есть о вас и для вас!». И вот девятнадцатилетняя девочка из Ижевска пишет: «Когда судьба бросает шанс, хватай ее, лови…». Или: «будут светлые дни, будут чудные сны…» — это пишет ребенок, чей молодой оптимизм жизнь еще не убила. Читаю и думаю: «Стоп! Это как раз для фильма!». В Вятке мне подарили стихотворение, его написал инвалид, он не мог сам прийти на концерт и попросил друзей передать: «Мой папа тогда был такой молодой, я маленький мальчик с большою бедой…». Это же про нашего героя! Вот так, песня за песней, все и складывалось. А вот уже известная и опытная поэтесса Нелли Векверт: «Отчего так пусто стало? Память, дай былую славу! Время, возврати удачу, — может, все пойдет иначе!» — это уже мои слова! Значит, она уже пережила такое, что мне близко, понимаете? Вот так, из разных книжек разных авторов и создавалась музыка к фильму.
РГ \ Вы рассказали о текстах – а как сочинялась музыка?
Гурченко \ Из текстов. Из их мыслей. Сначала в голове, ночью. Появляются какие-то куски музыки, потом – колдую-колдую-колдую – они выстраиваются в какую-то общую линию. Потом сажусь к роялю и пытаюсь то, что звучало в голове, сыграть. Потом подключается петербургский композитор Анатолий Кальварский — великолепный аранжировщик, блистательно владеющий вымирающим у нас искусством симфоджаза (он работал с музыкой в фильме «Небесные ласточки», мюзикле «Бюро счастья»). Он приезжает, и мы обсуждаем, где должны зазвучать скрипки, где нужна и где не нужна «медь». А где рояль – там Олег Аккуратов. К сожалению, показать его талант во всей многогранности было невозможно: он прекрасно поет американский джаз, но там пришлось бы заплатить такие авторские гонорары – всего бюджета нашего фильма не хватит!
РГ \ К работе над фильмом вы привлекли еще одного очень талантливого человека – молодого дирижера театра «Геликон-опера» Константина Чудовского, который любую партитуру знает наизусть.
Гурченко \ Кроме музыкальных талантов, он и как человек необычайно одарен. Общаться с ним – непрерывная радость. Он доброжелателен, он – абсолютнейший оптимист. Он сменил замечательного музыканта Константина Кримца, с которым мы всегда работали, и который буквально перед записью умер. Это был для нас страшный удар. И вот пришел Константин Чудовский – совсем молодой человек, которого оркестр не знал, а ведь музыканты – всегда скептики. Но он вышел к оркестру, состоящему из 62 циников, и сразу их убедил в своем праве ими руководить. Он это сделал темпераментно и здорово. Мы все ему очень благодарны.
РГ \ К вам в фильм с минимальным бюджетом пошли такие суперзвезды, как Владимир Ильин и Александр Ширвиндт…
Гурченко \ …и были оплачены по полной программе: когда мы начинали, кризисом еще и не пахло. Но вот он разверзся, и все, кто должны были нам помочь, отошли в сторону. Здесь и началось самое страшное. Половина картины снималась в долг. Озвучание, перезапись, светокоррекция, монтаж – все это еще предстоит оплатить. Я, понятно, снималась бесплатно – но актеры оплачены все. Такая ситуация.
РГ \ В такой ситуации спрашивать вас о новых проектах, вероятно, бессмысленно?
Гурченко \ Есть сценарий – опять без погонь и выстрелов. Меня давно интересовала судьба талантливого человека, который сообразно своей профессии рано уходит на пенсию. Это общая судьба людей балета: 38 лет – и ты уже не нужен! Человек полон сил и творческой энергии – но уже нет того прыжка, того полета… Это – такая драма! И потом… есть нечто личное, о чем я до сих пор никогда не говорила. Меня все запомнили по «Карнавальной ночи» — жизнерадостной, веселой. Я пришла на экран счастливой и оптимистичной! Мне казалось: ничто меня не сможет сломать, я обязательно прорвусь! И депрессия никогда меня не коснется. Но этот человек из моих ранних фильмов — умер, его нет. Любовь, восторг, обман… Это будет история о том, как чистые души ломаются от окружающей неправды. И как к концу фильма они становятся совсем другими.
РГ \ Героиня этого сценария – актриса?
Гурченко \ Совсем нет. Она медсестра. В санатории, в приморском городке. А герой – бывший танцовщик. Красавец, как в американском кино.
РГ \ Фильм снова музыкальный?
Гурченко \ Там много музыки. Будет и сегодняшняя – знаете, на трех нотах. Но обязательно будут и скрипки – когда стихает весь этот шум.
РГ \ Остается ждать окончания кризиса?
Гурченко \ Будущее, как всегда, светло и прекрасно. Но пока – темно…
Людмила Марковна Гурченко, актриса кино, театра и эстрады. Выросла в Харькове, училась во ВГИКе, курс Тамары Макаровой и Сергея Герасимова. Студенткой дебютировала в фильме «Дорога правды». Оглушительная слава – после роли Леночки Крыловой в комедии Эльдара Рязанова «Карнавальная ночь». Любимый объект официальной критики в советской печати: главное обвинение – чересчур «западный» стиль исполнения. Единственная на нашем экране актриса, равно талантливая практически во всех жанрах: драма («Рабочий поселок», «Двадцать дней без войны», «Дневник директора школы», «Семейная мелодрама», «Сибириада», «Вокзал для двоих», «Пять вечеров», «Старые стены»), комедия («Любовь и голуби», «Женитьба Бальзаминова», «Любимая женщина механика Гаврилова» — приз за лучшую женскую роль на МКФ в Маниле), телевизионные музыкальные шоу («Бенефисы», «Песни войны»), оперетта («Соломенная шляпка», «Цирк зажигает огни», «Табачный капитан»), мюзикл («Секрет ее молодости», «Небесные ласточки»)… Автор книг «Мое взрослое детство», «Аплодисменты», «Люся, стоп!». Автор многочисленных песен, за которые получала призы на песенных конкурсах и очередные порции официальной критики. Народная артистка СССР.
из какого фильма музыка реквием по мечте